Проблема русского коллаборационизма достаточно сложна и противоречива. Можно по-разному относиться к людям, перешедшим на службу к оккупантам, рассматривая их как безусловных предателей, либо же признавая за ними статус настоящих борцов против советской власти.
Добровольные помощники на службе Германии
Коллаборационизм имел множество проявлений: от автономного государственного образования в Брянской области (т.н. «Локотская республика»), до активного содействия немецкой армии. Разумеется, в каждом случае индивидуального перехода на сторону противника человеком двигали личные, уникальные мотивы, однако можно выделить общие черты, присущие коллаборационизму.
Данный материал не ставит целью проанализировать все случаи коллаборационизма, однако краткое освещение деятельности т.н. «добровольных помощников», или «хиви» (от нем. Hilfswilliger) задача вполне выполнимая.
Как известно, Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию, тем самым отказавшись соблюдать два ее главнейших условия: обмен списками военнопленных и предоставление им права получать письма и посылки с родины через Международный Красный Крест.
Таким образом, немецкая администрация получила «законную» возможность морить советских военнопленных голодом. Это являлось причиной того, что из 5,7 миллиона военнопленных 3,3 миллиона погибли (согласно данным Музея Великой Отечественной войны). В таких тяжелейших условия факт, что множество военнопленных предпочитали перейти на немецкую сторону, не должен вызывать удивления.
Как вербовали на службу Германии?
В лагерях для военнопленных активно действовала т.н. «особая команда», занимавшаяся выявлением разведчиков под видом военнопленных, коммунистов, евреев и цыган. Особая команда внедряла в среду пленных своих осведомителей и доносчиков. Еще одним аспектом ее деятельности являлась антисоветская пропаганда.
К этому привлекались военнопленные, недовольные советской властью. Агитаторы проводили лекции, сообщали о положениях на фронтах (в выгодном свете для немецкой сторон), приносили антисоветские брошюры и газеты на русском языке. Активно шла вербовка военнопленных на службу в германской армии, в составе прибалтийских, украинских, русских, казачьих, кавказских частей.
По свидетельству рядового Владимира Юрия Владимировича, взятого в плен 24 мая в ходе провального Харьковского наступления 1942 года, пленным периодически раздавалась антисоветская газета «Клич».
Позднее Юрий Владимирович был переправлен в Шталаг IVB, расположенный в Дрезденском военном округе. Однако до отправки в Германию, Юрию Владимировичу пришлось работать в качестве помощника в немецкой части.
Из его воспоминаний мы можем узнать о процедуре перехода военнопленных. Приведем отрывок из его воспоминаний: «Мой сосед Иван попросил меня написать за него заявление в комендатуру лагеря о том, что он хочет поступить на службу в германскую армию.
Сначала под диктовку Ивана я написал черновик на русском языке.<…> Во время летних боев он якобы добровольно перешел к немцам, расстреляв жида-комиссара. Он имеет страстное желание отомстить большевикам за своих родителей и за другие беды, поэтому просит взять его на службу в ряды доблестных германских вооруженных сил и обязуется быть верным солдатом.
С трудом я изложил на немецком языке все продиктованное Иваном. Он вручил заявление в тот же день во время вечерней поверки немецкому часовому. Поступок Ивана никого не возмутил, хотя то, что он сделал, было, по существу, изменой Родине. Но почти все тогда считали, что победить Германию невозможно и, так или иначе, придется ей служить».
В дальнейшем Юрий Владимирович упоминает о еще одном случае перехода на сторону противника. Описываемые события относятся к осени 1942 года, так что пораженческие настроения пленных, многие из которых побывали в грандиозном Барвенковском котле, вполне понятны.
Выразившие желание пленные и перебежчики шли на службу в немецкую армию в качестве конюхов и водителей, подносчиков снарядов и санитаров, саперов и военных строителей. Некоторые из них прошли весь боевой путь своих воинских частей до конца войны.
Сколько было коллаборационистов?
В ходе постепенного ухудшения положения на Восточном фронте менялось и отношения немецкого командования к добровольцам – военнопленным. По мере непрекращающихся потерь людских ресурсов в немецкой армии возрастала численность «добровольных помощников».
В апреле 1942 года в немецкой армии насчитывалось 200 000 советских военнопленных, а уже в июле 1943 – 600 000. Установленные с 2 октября 1943 года штаты пехотной дивизии предусматривали наличие 2005 добровольцев на 10708 человек немецкого личного состава, что составляло около 15 % общей численности дивизии.
Однако важен тот факт, что большая часть «добровольных помощников» состояла из граждан прибалтийских республик, присоединенных к СССР в 1940 году, а так же населения Западной Украины, вошедшей в состав СССР в 1939 году. Вполне естественно, что население данных территорий не могло испытывать теплых чувств к советской власти.
Широко использовались военнопленные и «добровольные помощники» не только в Вермахте, но и в промышленной организации Тодта и других организациях. Даже министерство пропаганды имело в своем распоряжении вооруженные бригады, охранявшие типографии.
В лагерях для военнопленных активно велась вербовка бывших советских военнослужащих в ряды РОА. 29 апреля 1943 года была создана Русская освободительная армия. Тогда же все «добровольные помощники», находившиеся в то время в частях вермахта, были формально зачислены в РОА.
Однако после того, как стало ясно поражение немецкой армии под Сталинградом и Курском, поток желающих вступить в РОА резко уменьшился, а боеспособность частей снизилась. Примером тому может служить история легиона «Идель – Урал», который практически не применял участие в боевых действиях вследствие возникшего подполья в самом руководстве части.
В условиях непрекращающегося падения боевого духа и растущей ненадежности коллаборационистских войск, немецкое командование зачастую стремилось перевести части РОА на Западный фронт. Немецкая пропаганда неустанно работала над идеологической обработкой «хиви», внушая последним мысль о неизбежной каре со стороны советских репрессивных органов. Необходимо признать определенный успех немецких агитаторов. Вполне обоснованно опасаясь возмездия в случае взятия в плен советским войсками, многие военнослужащие РОА стремились попасть на Западный фронт.
Однако были случаи, когда коллаборационисты использовали любой удобный случай, чтобы перейти к партизанам. Именно так поступали солдаты 825-го, 827-го и 828-го батальонов легиона «Идель-Урал». Так, из 825-го батальона, действующего в районе Витебска и насчитывающего до 900 человек, 557 перешло на сторону партизан. Во многом благодаря восстанию батальона, окруженная группировка партизан смогла выйти из окружения.
Попав же на Западный фронт, «хиви» отнюдь не стремились верой и правдой служить Германии. Зачастую там повторялись те же процессы перехода на сторону врага, с той только разницей, что на этот раз вместо партизан перебежчики воевали на стороне Сопротивления и англо-американских войск.
Однако наиболее интенсивно коллаборационистские формирования применялись в борьбе с партизанами. Уже в июне 1942 года были сформированы специальные антипартизанские роты из числа советских добровольцев.
Где служили коллаборационисты?
В соответствии с директивой начальника Генштаба Франца Гальдера, все формирования коллаборационистов, состоящих на службе немецкой армии, подразделялись на 4 группы:
- Военнопленные и добровольцы, служившие в немецких частях как подсобные работники. В основном эта категория работала на кухнях, в подсобном хозяйстве
- Полицейские команды, предназначенные для поддержания порядка на оккупированной территории
- Охранные части, предназначенные для антипартизанской борьбы
- Боевые части – формирования, ведущие бои на фронте
В целом, вряд ли можно с позиций сегодняшнего дня достоверно оценить деятельность «добровольных помощников» Германии. Однако вряд ли мы допустим большую ошибку, предположив, что боевые качества таких коллаборационистских воинских частей были невысокими по сравнению с уровнем регулярной армии обеих воюющих сторон.
