18 февраля 1959 года в Москве органами госбезопасности за контакты с иностранными шпионами был задержан офицер Советской армии Петр Попов. А началась эта история в январе 1958 года, когда в Москву в качестве атташе посольства США прибыл 36-летний Рассел Лэнжелли.
По воспоминаниям старых чекистов, уже на столичном вокзале, где встречали нового атташе, у контрразведчиков появились сомнения насчет того, что Лэнжелли прибыл в Москву исключительно для выполнения административно-хозяйственных функций.
На эту мысль контрразведчиков натолкнул следующий факт: среди встречавших Лэнжелли посольских чиновников, вопреки правилам, оказался кадровый американский разведчик Римстэд, занимавший пост первого секретаря посольства и хорошо знакомый сотрудникам КГБ. Стало ясно: в Москву прибыл очередной шпион, причем крупного калибра.
Однако первые результаты установленного за Лэнжелли наблюдения не дали никаких оснований, чтобы подозревать дипломата в шпионской деятельности. Наоборот, Лэнжелли вел весьма добропорядочный образ жизни.
Каждое утро одним и тем же маршрутом он направлялся из дома по проспекту Мира, где ему была предоставлена квартира, в посольство. После работы вечерами совершал прогулки по городу, с интересом изучая его достопримечательности, а в хорошую погоду выезжал с семьей в Подмосковье.
Так продолжалось несколько месяцев. Лэнжелли старательно пытался играть роль приличного дипломата, чтобы погасить интерес к своей персоне со стороны советской контрразведки. Любую другую контрразведку мира Лэнжелли, возможно, и удалось бы провести. Но только не советскую!
Посчитав, что слежки за ним больше нет, Лэнжелли начал совершать действия, которые свидетельствовали о том, что главным для дипломата были отнюдь не посольские дела. Например, было замечено, что Лэнжелли вдруг начал водить дружбу с атташе посольства по экономическим вопросам Уинтерсом. Вдвоем они совершали длительные совместные прогулки по городу, явно над чем-то наблюдая.
Пришлось проверить биографию Уинтерса. Выяснилось, что Уинтерс раньше служил в военно-морской разведке США, изучал русский язык в разведывательной школе в Колорадо и прошел курс обучения в Русском институте Колумбийского университета. А затем перешел на работу в ЦРУ. Стало ясно, что и Лэнжелли имеет непосредственное отношение к разведке и бродит часами по Москве не просто так.
Вечером 21 января 1959 года Лэнжелли на машине, за рулем которой находилась его жена, выехал из посольства и обычным маршрутом проследовал домой. Но на проспекте Мира машина Лэнжелли попала в пробку. Тогда он вышел из машины и быстро пересел в метро. А жена повела машину дальше.
Спустившись на платформу, Лэнжелли сел в вагон поезда, но когда двери начали закрываться, он резко выскочил на перрон. Походил по залу в ожидании следующего поезда. После чего доехал до станции «Проспект Мира». Выйдя из метро, посмотрел на часы и медленно двинулся к расположенной неподалеку автобусной остановке.
Ровно в восемь вечера с Лэнжелли поравнялся мужчина в форме подполковника Советской армии. Они прошли рядом несколько метров, а потом незаметно для обменялись какими-то предметами и разошлись. Подполковник вернулся на автобусную остановку, доехал до гостиницы «Останкино» и остался там ночевать.
Личность офицера выяснили быстро. Им оказался Петр Семенович Попов, 1923 года рождения, подполковник интендантской службы из города Калинин (ныне Тверь). До этого Попов служил в ГРУ. С ноября 1951 года находился в служебной командировке сначала в Австрии, затем в ГДР. В ноябре 1958 года Попова заподозрили в «аморалке», выгнали из ГРУ и направили в распоряжение отдела кадров тыла Советской армии. Так Петр Попов оказался в Калинине.
Контрразведка возбудила уголовное дело. Попов в оперативных материалах проходил под псевдонимом «Иуда». Поскольку Попов служил в ГРУ и прекрасно знал методы агентурной и разведывательной работы, действовать чекистам приходилось весьма осторожно.
Несколько месяцев Попова вели сотрудники «наружки», за его домом в Калинине было установлено круглосуточное наблюдение. Выяснилось, что помимо очных встреч с сотрудниками американской миссии, Попов использует и радиосвязь. С января 1959 года по субботам и воскресеньям в определенное время с территории Германии для Попова передавались зашифрованные радиосообщения.
18 февраля 1959 года Попова арестовали. При личном обыске у него были найдены различные шпионские атрибуты, в том числе шесть листов специальной копировальной бумаги и блокнот, в котором был зашифрован текст очередного донесения на имя Лэнжелли.
Выяснилось, что шпионом Попов стал еще в конце 1953 года, когда служил в Австрии. Там его задержала местная полиция за какую-то мелкую выходку и тут же передала американским спецслужбам. Несколько дней Попова мариновали в тюрьме, грозили отправкой в США и преданием суду по обвинению в шпионаже. А когда и это не помогло, намекнули на интимную связь с жительницей Вены, работавшей переводчицей в советской комендатуре.
После этого Попов сломался и согласился работать на ЦРУ. За пять с лишним лет сотрудничества Попов рассказал американцам все, что знал о дислокации советских частей в Германии и Австрии, их численности и технической оснащенности. Кроме того, выдал четырех советских военных разведчиков и назвал ряд агентов из числа иностранцев, служивших для Попова источниками разведывательной информации.
Он «сдал» американцам несколько явок, используемых ГРУ, «засветил» 80 офицеров военной разведки, сообщил сведения о методах работы ГРУ и содержание нескольких разведывательных директив. Самое любопытное заключалось в том, что некоторые сведения Попов просто не мог знать по долгу службы, а получил их от своих чрезмерно болтливых сослуживцев.
В общем, измена Попова была полностью доказана. Но шлепнули предателя не сразу. Некоторое время Попова использовали в играх с американскими спецслужбами в качестве приманки. Американцам внушили, что Попов – суперсерьезный агент, имеющий доступ к важным источникам военной информации. Янки на приманку клюнули, и еще несколько месяцев кряду Попов весьма успешно работал против своих бывших хозяев – разумеется, под чутким руководством советских контрразведчиков.
